Достать ножи

Утро после пышного празднования восьмидесятипятилетия Харлана Тромби, легенды криминального жанра, принесло в его роскошный особняк не похмелье, а леденящую тишину смерти. Виновника вчерашнего торжества обнаружили мёртвым при обстоятельствах, не оставляющих сомнений для полиции: всё указывало на акт отчаяния, на добровольный уход из жизни. Однако формальности требуют своего, и стражи порядка приступают к опросу многочисленного семейства, собравшегося под одной крышей для юбилея. Каждый из присутствующих – взрослые дети, их супруги, внуки – оказывается в роли свидетеля, чьи показания должны лишь поставить точку в печальном деле. Но в этот момент в игру вступает фигура со стороны, частный детектив Бенуа Блан, чей интерес к произошедшему далёк от простого любопытства. Ранним утром он получил анонимный пакет, набитый банкнотами, и заказ – расследовать кончину Тромби. Этот конверт превращает официальную версию самоубийства в первую, самую очевидную ложь, за которой, как чувствует Блан, скрывается нечто большее. Погружаясь в расследование, детектив быстро понимает, что особняк Тромби – это идеально отрепетированный спектакль, где каждый актёр играет выверенную роль любящего родственника. Поверхностные опросы полиции лишь скользят по этому глянцевому фасаду семейной идиллии. Блан же начинает методично вскрывать слой за слоем, обнаруживая под масками скорби и почтительности целую палитру скрытых эмоций: давние обиды, жгучую зависть, холодное равнодушие и откровенную ненависть к покойному патриарху. Каждый член семьи, связанный узами крови и долга, приукрашивает свои истинные отношения с Харланом, выстраивая стену полуправды и откровенного обмана. Однако в этом лабиринте лжи Блан неожиданно получает ключ, дар судьбы в лице сиделки, ухаживавшей за стариком в последние месяцы. Эта женщина обладает редкой и мучительной физиологической особенностью – её организм буквально отторгает неправду, вызывая неконтролируемые приступы рвоты при попытке солгать. Для детектива, окружённого искусными манипуляторами, она становится живым детектором лжи, единственным источником неотфильтрованной, пусть и подчас шокирующей, правды. Её неподдельные, телесные реакции на фальшь окружающих постепенно расшатывают тщательно сконструированные алиби и нарративы семьи, направляя Блана к тёмным тайнам, похороненным под фундаментом благополучия клана Тромби, и к пониманию, что смерть писателя могла стать финальной, самой изощрённой главой в чьём-то личном криминальном романе.